Неточные совпадения
Мужчины почтенных лет, между которыми сидел Чичиков, спорили громко, заедая дельное слово рыбой или говядиной, обмакнутой нещадным
образом в горчицу, и спорили о тех предметах, в которых он даже всегда принимал участие; но он был похож на какого-то человека, уставшего или разбитого дальней дорогой, которому ничто не лезет на
ум и который не в силах войти ни во что.
Весьма умный и расторопный чиновник, которому поручено было сделать экстракт, чуть не сошел с
ума: никаким
образом нельзя было поймать нити дела.
Он был небольшого
ума, но благодаря такому положению, которое позволяло ему свысока смотреть на все тщеславные треволнения жизни,
образ мыслей его был возвышенный.
Так сказал Бовдюг и затих; и обрадовались все козаки, что навел их таким
образом на
ум старый. Все вскинули вверх шапки и закричали...
Варвара. Ни за что, так, уму-разуму учит. Две недели в дороге будет, заглазное дело! Сама посуди! У нее сердце все изноет, что он на своей воле гуляет. Вот она ему теперь и надает приказов, один другого грозней, да потом к
образу поведет, побожиться заставит, что все так точно он и сделает, как приказано.
Образ Марины вытеснил неуклюжий, сырой человек с белым лицом в желтом цыплячьем пухе на щеках и подбородке, голубые, стеклянные глазки, толстые губы, глупый, жадный рот. Но быстро шла отрезвляющая работа
ума, направленного на привычное ему дело защиты человека от опасностей и ненужных волнений.
— Тогда Саваоф, в скорби и отчаянии, восстал против Духа и, обратив взор свой на тину материи, направил в нее злую похоть свою, отчего и родился сын в
образе змея. Это есть —
Ум, он же — Ложь и Христос, от него — все зло мира и смерть. Так учили они…
И язык изменяет ей на каждом шагу; самый
образ проявления самоволия мысли и чувства, — все, что так неожиданно поразило его при первой встрече с ней, весь склад
ума, наконец, характер, — все давало ей такой перевес над бабушкой, что из усилия Татьяны Марковны — выручить Веру из какой-нибудь беды, не вышло бы ровно ничего.
— Самое лучшее, мой милый, это то, что ты засмеялся. Трудно представить, сколько этим каждый человек выигрывает, даже в наружности. Я серьезнейшим
образом говорю. У него, Татьяна Павловна, всегда такой вид, будто у него на
уме что-то столь уж важное, что он даже сам пристыжен сим обстоятельством.
Но
образ этот властвует в мире над
умами и страстями.
— Знаю, — безучастно произнес Алеша, и вдруг мелькнул у него в
уме образ брата Дмитрия, но только мелькнул, и хоть напомнил что-то, какое-то дело спешное, которого уже нельзя более ни на минуту откладывать, какой-то долг, обязанность страшную, но и это воспоминание не произвело никакого на него впечатления, не достигло сердца его, в тот же миг вылетело из памяти и забылось. Но долго потом вспоминал об этом Алеша.
В
уме его мелькнул
образ Алеши.
Мелькнули было в
уме его
образы Алеши и Катерины Ивановны; но он тихо усмехнулся и тихо дунул на милые призраки, и они отлетели: «Будет еще их время», — подумал он.
Она не могла не сознаваться в том, что она очень ему нравилась; вероятно, и он, с своим
умом и опытностию, мог уже заметить, что она отличала его: каким же
образом до сих пор не видала она его у своих ног и еще не слыхала его признания?
Лет тридцати, возвратившись из ссылки, я понял, что во многом мой отец был прав, что он, по несчастию, оскорбительно хорошо знал людей. Но моя ли была вина, что он и самую истину проповедовал таким возмутительным
образом для юного сердца. Его
ум, охлажденный длинною жизнию в кругу людей испорченных, поставил его en garde [настороже (фр.).] противу всех, а равнодушное сердце не требовало примирения; он так и остался в враждебном отношении со всеми на свете.
Христианское воззрение приучило к дуализму и идеальным
образам так сильно, что нас неприятно поражает все естественно здоровое; наш
ум, свихнутый веками, гнушается голой красотой, дневным светом и требует сумерек и покрывала.
Марья Маревна не на шутку перепугалась и, чтобы окончательно запечатлеть
образ фиты в
уме Мисанки, тут же высекла его.
Левко, несмотря на изумление, происшедшее от такого нежданного оборота его дела, имел благоразумие приготовить в
уме своем другой ответ и утаить настоящую истину, каким
образом досталась записка.
В таком настроении я встретился с Авдиевым. Он никогда не затрагивал религиозных вопросов, но год общения с ним сразу вдвинул в мой
ум множество
образов и идей… За героем «Подводного камня» прошел тургеневский Базаров. В его «отрицании» мне чуялась уже та самая спокойная непосредственность и уверенность, какие были в вере отца…
Конечно, ему всех труднее говорить об этом, но если Настасья Филипповна захотела бы допустить в нем, в Тоцком, кроме эгоизма и желания устроить свою собственную участь, хотя несколько желания добра и ей, то поняла бы, что ему давно странно и даже тяжело смотреть на ее одиночество: что тут один только неопределенный мрак, полное неверие в обновление жизни, которая так прекрасно могла бы воскреснуть в любви и в семействе и принять таким
образом новую цель; что тут гибель способностей, может быть, блестящих, добровольное любование своею тоской, одним словом, даже некоторый романтизм, не достойный ни здравого
ума, ни благородного сердца Настасьи Филипповны.
Совершенно неожиданно пришлось мне, добрая Наталья Дмитриевна, распространиться на вашем листке о таких вещах, которые только неприятным
образом шевелят сердце. Извините — я это время, сидя больше дома, разбирал новое Уложение, и потому оно все вертится на
уме…
Здравый
ум диктовал старухе ее горячие речи против этих людей, их
образа жизни, взаимных отношений друг к другу.
В
уме Любки быстро мелькнули
образы прежних ее подруг — Женьки и Тамары, таких гордых, смелых и находчивых, — о, гораздо умнее, чем эти девицы, — и она почти неожиданно для самой себя вдруг сказала резко...
— Может быть, он и ту способность имеет; а что касается до
ума его, то вот именно мне всегда казалось, что у него один из тех
умов, которые, в какую область хотите поведите, они всюду пойдут за вами и везде все будут понимать настоящим
образом… качество тоже, полагаю, немаловажное для писателя.
— К чему вы мне все это говорите! — перебил его уже с некоторою досадой Неведомов. — Вы очень хорошо знаете, что ни вашему
уму, ни
уму Вольтера и Конта, ни моему собственному даже
уму не уничтожить во мне тех верований и
образов, которые дала мне моя религия и создало воображение моего народа.
Воображение его было преисполнено чистыми, грандиозными
образами религии и истории,
ум занят был соображением разных математических и физических истин, а в сердце горела идеальная любовь к Мари, — все это придало какой-то весьма приятный оттенок и его наружности.
— Теперь принята такая система, что
умам этим сильным и замечательным писать воспрещают, но, чтобы не пропадали они для государства, их определяют на службу и, таким
образом, их способности обращают на более полезную деятельность!
Это была скорбная пора; это была пора, когда моему встревоженному
уму впервые предстал вопрос: что же, наконец, такое этот патриотизм, которым всякий так охотно заслоняет себя, который я сам с колыбели считал для себя обязательным и с которым, в столь решительную для отечества минуту, самый последний из прохвостов обращался самым наглым и бесцеремонным
образом?
Помнится, в то время
образ женщины, призрак женской любви почти никогда не возникал определенными очертаниями в моем
уме; но во всем, что я думал, во всем, что я ощущал, таилось полусознанное, стыдливое предчувствие чего-то нового, несказанно сладкого, женского…
Когда я производил это следствие, муж в ногах у меня валялся, прося пощадить жену; вся семья стояла за нее; повальный обыск также ее одобрил. Но каким же
образом объяснить это преступление? Помешательством
ума? Не где же тот авторитет, на который я мог бы опереться?
Я отвернулся и действительно, только «Отче наш», глядя на
образ, в
уме прочитал, а этот пьяный баринок уже опять мне командует...
— Ну, теперь отвернись на минуту на
образ и прочитай в
уме «Отче наш».
— Более сорока лет живу я теперь на свете и что же вижу, что выдвигается вперед: труд ли почтенный, дарованье ли блестящее,
ум ли большой? Ничуть не бывало! Какая-нибудь выгодная наружность, случайность породы или, наконец, деньги. Я избрал последнее: отвратительнейшим
образом продал себя в женитьбе и сделался миллионером. Тогда сразу горизонт прояснился и дорога всюду открылась. Господа, которые очей своих не хотели низвести до меня, очутились у ног моих!..
Точно так же и актер: он очень хорошо помнит, что такой-то господин поражал публику тем-то, такой-то тем-то, и все это старается, сколько возможно, усвоить себе, и таким
образом выходит, что-то такое сносное, в чем виден по крайней мере
ум, сдержанность, приличие сценическое.
Правда, Александров тут же ловил себя с раскаянием на дурных и грубых мыслях. Но он уже давно знал, какие злые, нелепые, уродливые, бесстыдные, позорные мысли и
образы теснятся порою в
уме человека против его воли.
Если бы мог когда-нибудь юнкер Александров представить себе, какие водопады чувств, ураганы желаний и лавины
образов проносятся иногда в голове человека за одну малюсенькую долю секунды, он проникся бы священным трепетом перед емкостью, гибкостью и быстротой человеческого
ума. Но это самое волшебство с ним сейчас и происходило.
Он у нас действительно летал и любил летать в своих дрожках с желтым задком, и по мере того как «до разврата доведенные пристяжные» сходили всё больше и больше с
ума, приводя в восторг всех купцов из Гостиного ряда, он подымался на дрожках, становился во весь рост, придерживаясь за нарочно приделанный сбоку ремень, и, простирая правую руку в пространство, как на монументах, обозревал таким
образом город.
Разные
образы лихорадочной вереницей неслись пред ним, быстро сменяясь в его
уме. «Lise, Lise, — думал он, — а с нею се Maurice [этот Маврикий (фр.).]…
— Скажите, — спросил он его, — каким
образом вы могли заране угадать то, что я скажу о вашем
уме, и снабдить Агафью ответом?
Аггей Никитич, припомнив фигуру инвалидного поручика и мысленно согласившись, что у того живот был несколько кривой, улыбнулся. Досталось равным
образом от пани Вибель и высокой девице, танцевавшей с поручиком вальс, которая была, собственно, дочь ополченца и не отличалась ни
умом, ни красотой.
— Знания их, — продолжал Марфин, — более внешние. Наши — высшие и беспредельные. Учение наше — средняя линия между религией и законами… Мы не подкапыватели общественных порядков… для нас одинаковы все народы, все
образы правления, все сословия и всех степеней образования
умы… Как добрые сеятели, мы в бурю и при солнце на почву добрую и каменистую стараемся сеять…
Впрочем, существенно вы одно запомните, что ни линии, ни точки в вещественном мире нет; первая есть четвероугольник, а вторая все-таки круг, многоугольник, и он в чистом виде существует только в нашем
уме; это — прирожденное нам понятие из мира духовного, и Сен-Мартен главным
образом хочет показать в этих цифрах, как невещественные точка и линия сливаются с вещественными треугольником и кругом, хотя то и другие никогда не утрачивают своих различий.
Но у всех, даже у карлицы Польки, был на
уме затаенный вопрос: каким
образом мы, именующие себя"интеллигентами"и представителями"правящих классов", несвойственно прибежали пешком, вместо того чтоб торжественно въехать на двух-трех тройках с малиновым звоном?
Она назвала первое попавшееся на язык имя и отчество. Это был старый, уморительный прием, «трюк», которым когда-то спасся один из ее друзей от преследования сыщика. Теперь она употребила его почти бессознательно, и это подействовало ошеломляющим
образом на первобытный
ум грека. Он поспешно вскочил со скамейки, приподнял над головой белую фуражку, и даже при слабом свете, падавшем сквозь стекла над салоном, она увидела, как он быстро и густо покраснел.
Кроме того, ему небезызвестно было, что церковная земля еще не была надлежащим
образом отмежевана и что Иудушка не раз, проезжая мимо поповского луга, говаривал: «Ах, хорош лужок!» Поэтому в светское обращение батюшки примешивалась и немалая доля «страха иудейска», который выражался в том, что батюшка при свиданиях с Порфирием Владимирычем старался приводить себя в светлое и радостное настроение, хотя бы и не имел повода таковое ощущать, и когда последний в разговоре позволял себе развивать некоторые ереси относительно путей провидения, предбудущей жизни и прочего, то, не одобряя их прямо, видел, однако, в них не кощунство или богохульство, но лишь свойственное дворянскому званию дерзновение
ума.
В праздном его
уме на этот случай целая обстановка сложилась:
образа, зажженные свечи, маменька стоит среди комнаты, страшная, с почерневшим лицом… и проклинает!
— Я, батя, книжку одну читал, так там именно сказано: услугами
ума, ежели оный верою направляется, отнюдь не следует пренебрегать, ибо человек без
ума в скором времени делается игралищем страстей. А я даже так думаю, что и первое грехопадение человеческое оттого произошло, что дьявол, в
образе змия, рассуждение человеческое затмил.
Благоговение к пуговке, к погончику, к петличке еще с детства неотъемлемо напечатлелось в
уме его в виде неоспоримой обязанности, а в сердце — как
образ последней степени красоты, до которой может достичь порядочный человек.
Из
умов городской интеллигенции Савелий самым успешным
образом был вытеснен стихотворением Термосесова. Последний пассаж сего последнего и скандальное положение, в котором благодаря ему очутилась бойкая почтмейстерша и ее дочери, совсем убрали с местной сцены старого протопопа; все были довольны и все помирали со смеху. О Термосесове говорили как «об острой бестии»; о протопопе изредка вспоминали как о «скучном маньяке».
— Давеча, например, я выказал
ум, талант, колоссальную начитанность, знание сердца человеческого, знание современных литератур; я показал и блестящим
образом развернул, как из какого-нибудь комаринского может вдруг составиться высокая тема для разговора у человека талантливого.